#Сандормох #Дмитриев Завтра мы едем в Петрозаводск.
Думаю постоянно о Юрии Дмитриеве.
Вот что я думаю:
Юрий Дмитриев - это я.
Рефлексирующая русская литература, сначала Лермонтов, потом Лев Толстой рассказали мне так много обо мне.
Когда я прочитала впервые о Юрии Дмитриеве у Шуры Буртина, я не могла не узнать себя, хоть это и не скромно - сравнивать себя с тем, кто сделал так много для сохранения человеческой памяти и достоинства. Однако, я отчетливо поняла - это мой крой души, тот же, что заставляет нас любить и понимать русскую литературу, это мы, мои одноклассники, мои друзья, наши школьные уроки литературы, наши разговоры и споры, наши книги и фильмы. В Дмитриеве узнается как свое буквально всё: наша подчас диковатая манера, наши ошибки, моя категоричность, наша жажда независимости, мое стремление сделать по-своему и наш настоящий инстинкт справедливости.
Человек, который увидел истину и не смог пройти мимо - это тот герой, на котором мы все росли. Такой, если хотите, культурный код российского человека.
Что еще делает Юрия Алексеевича родным для меня - это кремень его характера. Это то, чего мне не хватает, что вызывает мое восхищение, как будто мы родня, и мой прадед, протоиерей Стефан Тимофеевич Кремянский, молится за нас всех как за своих правнуков. Только вот Юрий Алексеевич - больше ему правнук, чем я, в духовном смысле, в нем больше веры и больше твердости, он может стоять один там, где решил нужным и делать то, что решил для себя единственно возможным.
Выхожу один я на дорогу.
Сквозь туман кремнистый путь блестит…
Я езжу в Петрозаводск, потому что Юрий Алексеевич Дмитриев - часть моей тектонической плиты, которую нельзя двигать. Горе тем, кто этого не понимает.
